По ту сторону зла: почему обычные люди совершают злодеяния?
Трудно найти человека, который бы с гордостью называл себя злодеем. Каждый считает себя добрым человеком, а злодеи — они где-то там, по ту сторону. Тем не менее зло таится даже в самых нормальных людях и только ждет подходящих обстоятельств и удобных оправданий, чтобы выползти наружу. Каким образом обычные люди становятся убийцами и совершают ужасные злодеяния?
Природное свойство
Кажется, что мир с каждым годом становится все цивилизованнее и сегодня человеческая жизнь приобрела бóльшую ценность. Однако только на протяжении XX в. зарегистрировано 50 случаев геноцида, произошло две мировые войны и сотни локальных военных конфликтов. В сущности, агрессивное поведение является одной из форм адаптации, способствующей выживанию человека. Это связано с постоянной конкурентной борьбой в человеческом обществе. Без агрессивности невозможно одержать победу в спортивных состязаниях и добиться успеха в карьере. Но чрезмерная агрессия порождает насилие и опасна для окружающих.
Наследственная предрасположенность к агрессии была обнаружена в процессе генетических исследований преступников. До 10% всех тяжких преступлений, сопряженных с насилием, были совершены людьми с особым генотипом и нарушенной регуляцией уровня нейромедиатора дофамина. У таких людей отмечают чрезмерные агрессивность, импульсивность и неуправляемость, которые подталкивают их к совершению преступлений. Однако на крайне жестокие поступки способны не только социопаты, которых, в сущности, не так уже и много, но и самые обычные люди.
Привычка убивать
Жуткая хронология того, как обычные люди становятся жестокими убийцами, задокументирована в архивах батальона резервистов немецкой армии времен второй мировой войны. Этот батальон представлял собой типичную социально-демографическую 
репрезентативную группу граждан Германии из разных слоев общества, волею случая мобилизованных на войну. Когда в первый раз им поступил приказ уничтожить население польско-еврейского местечка, у немецких солдат было право отказаться от участия в данной операции. Тем не менее этой возможностью воспользовались немногие, причем отказавшиеся не подверглись впоследствии никакому наказанию — участие в первой карательной операции было добровольным. Остальные солдаты дисциплинированно уничтожили всех жителей (в основном женщин, стариков и детей), а затем дотла сожгли город. Командир батальона отметил в документах, что после операции многие солдаты плакали, некоторых тошнило и все напились, чтобы забыть тот кошмар, в котором они участвовали. Но после каждой последующей операции убивать беззащитных людей становилось все легче, и солдаты переживали все меньше. А когда батальон переводили из Польши в Украину, многие немцы интересовались, будут ли они на новом месте проводить карательные операции. Они не только привыкли, но и «вошли во вкус».
Способы преодолеть табу
Нормальному человеку нелегко дается преодоление внутреннего запрета на убийство себе подобного. При опросе участников боевых действий только 10% утверждали, что целились и стреляли в конкретного человека. Остальные поначалу палили в воздух, хотя постепенно все привыкали. Кроме того, в ходе войны появляются личные мотивы — отомстить за погибшего товарища и за боль, причиненную близким. Однако впоследствии многие бойцы переживают посттравматическое стрессовое расстройство. Но такой синдром гораздо реже развивается у тех, кто уничтожал противника дистанционно.
Чтобы создать убедительный образ врага, надо обесчеловечить противника и снять морально-этические запреты
Чем дальше военные от реального столкновения, тем в меньшей степени проявляется посттравматический синдром. Гораздо легче нажать кнопку и уничтожить сотни людей, не видя их, чем убить одного человека лицом к лицу в рукопашном бою. Как защитная реакция или как следствие пропаганды может сформироваться «черно-белое» восприятие реальности: весь мир делится на «своих» и «всех остальных» — тех, кого необходимо безжалостно уничтожить. Фанатики, террористы, психопаты и садисты готовы совершать массовые убийства, не испытывая при этом никакого сочувствия. Ведь те, кого они убивают, для них и не люди вовсе.
Читать также: Почему в нашей жизни так много ритуалов?
Образ врага
Чтобы создать убедительный образ врага, надо обесчеловечить противника и снять морально-этические запреты. Причем для этого используется набор стандартных методов, включающих базовые социальные эмоции. Врагам приписывается все самое мерзкое. Чтобы вызвать отвращение, противника сравнивают с самыми мерзкими тварями, не скупясь при этом на уничижительные эпитеты.
Враг творит злодейства, совершая нечеловеческие преступления, а противоположная сторона проявляет благородство и отвагу, защищая женщин и детей. И тут уже не только у воинов, но и у мирных обывателей возникает яростное желание убить этих уродов, ведь они нелюди. Тут же услужливо всплывают исторические свидетельства, доказывающие, что противная сторона безусловно мерзка и должна быть уничтожена. В государствах с авторитарным режимом особенно легко привить гражданам «героическую культуру насилия», найдя козла отпущения и указав на врага. Ничто так не сплачивает граждан страны, как появление внешнего врага. Если можно переложить на кого-то ответственность, то обычные люди способны на невероятное зло.
Читайте также: Любопытство — двигатель прогресса
Безмолвные свидетели
Кроме нападающих и обороняющихся, в любом конфликте есть и третья сторона — наблюдатели. И несмотря на то что они не вмешиваются в сам процесс, все зверства и злодейства происходят с их молчаливого согласия или боязливого неодобрения. А зачастую оказывается, что ради них все это и затевалось. Использование аббревиатур и эвфемизмов позволяет обезличить живого реального человека. В культурной Германии не использовали слово «Холокост» — это было «окончательное решение еврейского вопроса», что для обывателей звучало вполне «нормально».
Cамые обычные люди способны на убийство ни в чем не повинного человека, если ответственность за это возьмет кто-то другой, и если они уверены, что выполняют свой долг
Когда за массовое уничтожение евреев судили Адольфа Эйхмана, присутствующие во время процесса были поражены, насколько буднично гестаповец рассказывал о концлагерях. Он говорил, как чиновник или управляющий, который деловито заботится о поставках газа, оборудовании печей и обеспечении вагонов для перевозки заключенных. Героиня романа «Чтец» с одинаковым старанием работала на заводе «Сименс», а затем надзирательницей в концлагере. А после того как лагерь разбомбили, она закрыла заключенных в сарае и сожгла. Чтобы не разбежались, ведь она же за них отвечала. Простая немецкая девушка не была прирожденной убийцей, просто она привыкла хорошо делать свою работу и была убеждена, что ответственно исполняет свой долг.
Опасные эксперименты
Оказывается, разбудить дремлющее зло в обычных людях не так уже и сложно. Например, к экспериментам Филиппа Зимбардо по изучению насилия были привлечены ничем ни примечательные американские студенты. Их произвольным образом разделили на две группы: одних назначили надзирателями, а других — заключенными. Особой остроты добавляло то, что действие проходило в стенах реальной тюрьмы. Не прошло и нескольких дней, как «надзиратели» настолько вжились в свою роль, что стали по-настоящему издеваться над «заключенными». По этическим соображениям эксперимент пришлось досрочно прекратить и с тех пор исследования такого рода считаются морально неприемлемыми.
Зло живет в каждом из нас, оно притаилось и ждет подходящей минуты, чтобы вырваться наружу. Будьте бдительны и не позволяйте этому случиться.
Другая серия печально известных экспериментов была проведена Стэнли Милгрэмом. Испытуемый выступал в роли учителя, который обучал находящегося за стенкой ученика, посылая разряды электричества в случае неправильных ответов. В сторонке сидел экспериментатор в белом халате и строго наблюдал за процессом. Увеличивая или уменьшая наказание, можно было показывать ученику, как нужно решать задачки или запоминать слова. Чем нерадивее был ученик, тем сильнее были разряды, а красная отметка обозначала «смертельную дозу». В действительности роль учеников исполняли актеры, которые драматично вопили, жаловались на больное сердце, просили остановить эксперимент и даже «умирали», когда безжалостный учитель пересекал красную черту. Поразительным оказалось то, что смертельную черту пересекало подавляющее большинство испытуемых. Впоследствии, когда «учителям» раскрывали суть эксперимента и просили объяснить, как они смогли «убить» своих учеников, они отвечали, что по глазам экспериментатора видели, что обязаны продолжать испытание. Оказывается, самые обычные люди способны на убийство ни в чем не повинного человека, если ответственность за это возьмет кто-то другой, и если они уверены, что выполняют свой долг.
Читайте также: Природа отвращения: от физиологии к морали и социальным отношениям
Вся история человечества полна жуткими примерами, когда обычные люди совершают безобразные поступки. Подходящая ситуация, перекладывание ответственности на «высшие инстанции» и неизбежное привыкание к любым злодеяниям — вот что превращают нормального человека в кровавого убийцу. Оказывается, эту черту пересечь очень легко. Зло живет в каждом из нас, оно притаилось и ждет подходящей минуты, чтобы вырваться наружу. Будьте бдительны и не позволяйте этому случиться.
Татьяна Кривомаз, д-р техн. наук
«Апофеоз войны» В. В. Верещагин
“Фармацевт Практик” #6′ 2017
