Великий химик и мудрец
«…Он давно все знает, что бывает на свете, во все проник. Не укрывается от него ничего. Его знание самое полное. Оно происходит от гениальности, у простых людей такого не бывает. У него нет никаких «убеждений» (консерватизм, либерализм и т.д.). У него есть все. Такое впечатление он и производит. При нем вовсе не страшно, но всегда неспокойно, это оттого, что он все и давно знает, без рассказов, без намеков, даже не видя и не слыша. Это всепознание лежит на нем очень тяжело. Когда он вздыхает и охает, он каждый раз вздыхает обо всем вместе; ничего отдельного или отрывочного у него нет – все неразделимо. То, что другие говорят, ему почти всегда скучно, потому что он все знает лучше всех…»
Так описал великого мудреца Дмитрия Менделеева его зять поэт Александр Блок.
Настаивай в труде
Семья директора тобольской гимназии Ивана Менделеева была большая: «детей было всего 17, а живокрещенных 14». Впрочем, отцовской зарплаты вполне хватало на благополучную жизнь. Однако в 1834 г., когда родился «последыш» Митя, с Иваном Павловичем случилось несчастье – он ослеп.
С этого момента все заботы легли на плечи матери семейства. Чтобы прокормить семью Мария Дмитриевна заняла должность управляющего стекольным заводом: «Мой день начинается с шести часов утра приготовлением теста для булок и пирогов, потом приготовлением кушанья… и в то же время личными распоряжениями по делам, причем перехожу то к кухонному столу, то к письменному, а в дни расчетов по ярлыкам прямо от стряпни к расчетам… Слезы мои часто капают на журналы, посудные и статейные книги, но их никто не видит».
В октябре 1847г. Мария Дмитриевна стала вдовой.
В 1849 г. Митя окончил гимназический курс, и мать повезла его поступать в Московский университет. Старшие дети уже были устроены. Однако согласно правилам выпускник гимназии мог поступать только в университет своего округа. В данном случае – Казанский. Но везти сына в Казань Мария Дмитриевна не пожелала и отправилась в Петербург. 1мая 1850 г. Митя выдержал приемные экзамены, набрав всего 3,22 балла, и был принят в Главный педагогический институт на естественно-математический факультет.
Это сняло с Марии Дмитриевны тяжкую ношу. Она словно исполнила свое главное предназначение и вскоре умерла. Митя остался в Петербурге один. Однако он на всю жизнь запомнил все, чему учила его мать, а ее последний завет порой звучал в его ушах: «Настаивай в труде, а не в словах».
Менделеев выбирает химию
Отношение Менделеева к учебе было удивительным. Он просто алкал знаний. Неокрепший юношеский организм не вынес колоссальной нагрузки… У Дмитрия болела грудь, он сильно кашлял, а осенью 1851 г. началось кровохаркание – грозный симптом чахотки. Молодой человек хорошо понимал, что это значит: от туберкулеза умерли три его сестры и отец.
Болезнь прогрессировала и в январе 1853 г. Менделеев слег. Однако продолжал много заниматься и на больничной койке. Он очень тяготился сочувственным вниманием институтского врача Кребеля, и при его приближении часто делал вид, что спит. Однажды во время обхода доктор довольно громко сказал о Менделееве директору института: «Этот уже не встанет». Ужасные слова! Какое-то время после ухода врача Дмитрий лежал с закрытыми глазами и думал о смертном приговоре. А потом… снова взял в руки свой конспект. Менделеева можно было приговорить к смерти, но не к безделью. У него не было времени жалеть себя и придаваться отчаянию.
Жить для него значит узнавать новое, творить, трудясь безустали, с неиссякаемым вдохновением.
А спустя несколько дней юноша обратился к доктору с просьбой позволить ему держать очередной экзамен. Кребель очень удивился, но разрешил. Превозмогая слабость, Дмитрий поднялся и облачился в парадный мундир, как полагалось по всем правилам. Экзамен он сдал блистательно. Когда после этого вконец обессилевший, бледный как воск Менделеев побрел обратно в лазарет, сокурсники устроили ему овацию. Первую, но далеко не последнюю овацию в его жизни.
К счастью позже выяснилось, что никакой чахотки у Менделеева не было. Он страдал от не очень опасного порока сердечного клапана. Это заболевание не помешало Дмитрию Ивановичу дожить до 73 лет и сделать целый ряд гениальных открытий.
Горячий интерес студента Менделеева к наукам не остался незамеченным преподавателями Главного педагогического института. Все эти очень разные люди с готовностью помогали Дмитрию, хотя он никогда не был покладистой «паинькой». Скорее наоборот, выделялся среди сокурсников резкостью, страстностью даже некоторой нервозностью. Однако рано и мощно проявившаяся одаренность – это такая сила, которая не только самого человека заставляет двигаться к поставленной цели, но и других побуждает помогать ему, невзирая на сложность и непокладистость его характера.
Отдельных предметов, а значит и профессоров, на естественно-математическом факультете было не много, но все они оказались людьми необыкновенными. Для профессора Михаила Остроградского все области естествознания были «смежными» с математикой. Особенно близки ему были физика, химия и астрономия. Влиянием этого выдающегося математика можно объяснить интерес Менделеева к механике струй и газов.
Неутомимую разностороннюю пытливость Менделеева отличал и профессор Степан Куторга, читавший геологию и геогнозию. Из его уст Дмитрий впервые услышал об эволюционной теории Дарвина, у него учился уважению к большой научной задаче поисков единства среди хаотического, на первый взгляд нагромождения частностей.
Однако особенно тянуло Менделеева к «дедушке русской химии» профессору Александру Воскресенскому. Александр Абрамович ввел Дмитрия в мир самых волнующих приключений, в мир борьбы идей, исход которых решал опыт – судья беспристрастный и справедливый. Кроме того, в химии воплощалась детская мечта Менделеева: обратить на пользу людям простые, дешевые, доступные, «повсюдные», как он выражался, то есть повсюду распространенные вещества.
Недаром самая серьезная студенческая работа Менделеева «Изоморфизм» посвящена именно химии.
«Отец» русской водки
Сказать, что для науки Дмитрий Иванович сделал много — ничего не сказать. Он занимался химией, метрологией, воздухоплаванием и сельским хозяйством. Он написал первый в России учебник по органической химии, открыл температуру абсолютного кипения, создал бездымный порох, оценил значимость перегонки нефти, занимался вопросами удобрения почвы, развивал стекольное производство, изучал растворы, открыл периодический закон и создал систему элементов… Чтобы рассказать обо всех его открытиях потребуется написать не одну книгу… Между тем особую популярность в народе Менделееву принесла докторская диссертация «О соединении спирта с водой». После ее написания всем стало «доподлинно» известно, что именно Дмитрий Иванович нашел секрет приготовления русской водки, прославившейся на весь мир своим необыкновенным вкусом. Что же произошло в действительности? Редактируя «Технологию по Вагнеру», Дмитрий Иванович должен был дополнить главу об алкоголометрии. Работая над ней, он понял, что спирт, смешивающийся с водой в любых пропорциях, – прекрасный объект для изучения неопределенных соединений. Кроме того, избавляя спирт от всякого «примесу», чередуя перегонку с пропусканием через негашеную известь, Менделеев довел его крепость с 71,6 до 99,9 процентов. О выведенной из последовавших затем экспериментов формуле, которая содержала 30 членов и занимала 5 строк, Менделеев писал: «Эта формула все-таки есть одна из простейших…». Но данные, полученные из этой «простейшей» формулы, по точности превзошли цифры всех менделеевских предшественников, что было сразу же оценено питейными ведомствами. Измерения Дмитрия Ивановича были положены в основу алкоголометрии сначала в Голландии, потом в Германии, Австрии и России. Так Дмитрий Менделеев стал «отцом» русской водки.
Периодическая таблица
Однако для всего ученого мира величайшим достижением Менделеева стал периодический закон и система элементов. Это открытие предсказало существование еще неизвестных химических элементов и стало ключом к решению множества научных задач, в частности строения атома.
Не даром великий ученый половину жизни бился над этим открытием
Обыватели же считали, что никакого особого труда Менделеев не приложил, поскольку таблица чудесным образом явилась ему во сне. Они не знали о долгих годах кропотливой работы и не понимали того, что было хорошо известно ученым: волшебный сон Менделеева в действительности «один из превосходнейших примеров психологического воздействия усиленной работы мозга на ум человека».
О. Озаровская, работавшая под началом Менделеева в Главной палате мер и весов, вспоминала, как однажды к Дмитрию Ивановичу пришел сотрудник газеты «Петербургский листок»:
– Позвольте вас спросить, какого вы мнения о радии?
– О-о-о-о?! О господи!
Дмитрий Иванович склонился весь налево вниз и долго стонал, вздыхал и тряс головой: «О господи!». Потом повернулся к гостю и на высоких нотах жалобы заговорил:
– Да как же я с вами разговаривать-то буду? Ведь вы, чай, ни черта не понимаете? Ну как же я с вами о радии говорить буду? Ну-с, вот вам моя статья: коли поймете, так и слава богу… Ну-с, все? Что еще? Только скорей. Время-то, время идет!
– Как вам пришла в голову, Дмитрий Иванович, ваша периодическая система?
– О-о! Господи!
Те же стоны, потрясанье головой, вздохи и смех: кх, кх, кх. И наконец решительное:
– Да ведь не так, как у вас, батенька! Не пятак за строчку! Не так, как вы! Я над ней, может быть, двадцать лет думал, а вы думаете: сидел и вдруг пятак за строчку, пятак за строчку готово! Не так-с!..
Во внезапной вспышке Менделеева проявилось все его ожесточение против обывательских представлений о науке и научной работе.
Любовные многогранники
Несмотря на плодотворную научную деятельность Дмитрия Менделеева никак нельзя назвать книжным червем. Он очень нравился женщинам и сам легко подпадал под дамское обаяние. Менделеевская влюбчивость была хорошо известна его друзьям и коллегам и становилась иногда предметом шутливых розыгрышей. Так, во время какого-то конгресса в Гейдельберге вечером был устроен маскарад. Дамы в черных масках во всю «интриговали» кавалеров, и одна из них особенно преуспела в этом с Дмитрием Ивановичем. Он не отпускал ее ни на шаг и весь вечер провел в приятном с ней разговоре. Когда же наконец он уговорил ее снять маску, то оказалось, что это не дама, а старый гейдельбергский приятель Менделеева химик Эрленмейер.
Дмитрий Иванович дважды был женат. Отношения с женами складывались не просто. С первой супругой, Феозвой Никитичной, Менделеев состоял в браке почти 20 лет, у них родилось двое деток: Оля и Володя. Но при всем внешнем благополучии, счастливым брак не был. Дмитрий Иванович был сосредоточен на работе, и все, что отвлекало от нее, выводило его из себя. И тогда малейший – с точки зрения окружающих – пустяк вызывал бурную вспышку: Менделеев кричал, хлопал дверью и убегал к себе в кабинет. А Феозва Никитична шла к себе в комнату, сквозь слезы бормоча: «Мучитель! Мучитель!»
Тяжелая болезнь жены внесла новые осложнения в семейную жизнь, которая и так-то не очень ладилась. И тогда Феозва Никитична предоставила мужу полную личную свободу, поставив ему единственное условие: сохранить семью. Менделеев согласился. Дети росли окруженные любовью и лаской обоих родителей, хотя сами супруги виделись довольно редко. Казалось бы, компромисс был найден. Но тут 43-летний Менделеев как мальчишка влюбился в 17-летнюю Анну Попову. Их пламенный роман длился три года. А когда стало известно, что Анна Ивановна беременна, Феозва Никитична согласилась на развод.
Во всем деле с разводом Дмитрий Иванович вел себя в высшей степени достойно. Он предоставил первой семье все свое университетское жалование, подыскал и обустроил квартиру, а позднее построил дачу на берегу Финского залива. Все это ужасно сердило Анну Ивановну. Ей казалось, что о прежней семье Менделеев печется куда больше, чем о новой. Взаимное непонимание и раздражение нарастало. Об этом Дмитрий Иванович вел долгие, неторопливые беседы с бывшей женой. «Однажды… – вспоминает его старшая дочь Ольга, – долго оставаясь у матери в комнате, отец вышел очень тихим и как бы робким и, завидя меня, подошел ко мне, наклонился, крепко прижался головой к моей голове и сказал сквозь слезы:
– Когда ты вырастешь, ты все поймешь и простишь меня».
Впрочем, постепенно все успокоилось. Сложились новые отношения Дмитрия и Анны, о которых спустя много лет так верно и так жестоко написал Александр Блок:
«Тема для романа. Гениальный ученый влюбился буйно в хорошенькую, женственную и пустую шведку. Она, и влюбясь в его темперамент и не любя его (по подлой, свойственной бабам двойственности), родила ему дочь Любовь… умного и упрямого сына Ивана и двух близнецов… Ученый по прошествии срока бросил ее физически (как всякий мужчина, высоко поднявшись, связавшись с обществом, проникаясь все более проблемами, бабе недоступными). Чухонка, которой был доставлен комфорт и средства к жизни, стала порхать в свете (весьма невинно, впрочем), связи мужа доставили ей положение и знакомства… она и картины мажет, и с Репиным дружит, и с богатым купечеством дружна, и много.
По прошествии многих лет. Ученый помер. Жена его (до свадьбы и в медовые месяцы влюбленная, во время замужества ненавидевшая) чтит его память «свято»…»
Вместо послесловия
Умер Менделеев 20 января 1907 г. Из-за сильных морозов на гранитном надгробье каменщики успели выбить только его имя. Эта недоделка очень смущала Анну Ивановну. Но кто-то из близких сказал: «Как хорошо, что на памятнике нет ничего, кроме имени, именно на этой могиле ничего другого и не нужно писать».
И на памятнике не появилось ни бюста великого ученого, ни барельефа, ни цитат, ни полного титула, которым он так никогда и не пожелал подписаться при жизни:
Д. МЕНДЕЛЕЕВ
Доктор университетов: имп. С.-Петербургского, Эдинбургского, Геттингенского, Оксвордского, Кембриджского, Принстонского, Глазговского и Йельского; профессор С.-Петербургского университета и С.-Петербургского технологического института; член академий: Парижской, Датской, Венской, Краковской, Римской, Бельгийской, Прусской, Американской и Сербской; член королевского общества в Лондоне и королевских обществ Эдинбургского и Дублинского; член Русского химического общества; Минералогического общества в Петербурге; Московского общества сельского хозяйства; Общества любителей естествознания; Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете; Немецкого химического общества; Общества биологической химии; Итальянского научного общества; член имп. Академии художеств; член Международного комитета мер и весов; член-корреспондент Петербургской Академии наук, Общества поощрения национальной промышленности, Роттердамского общества естествоиспытателей, Венгерской Академии наук, Королевского общества наук в Геттингене, Королевской Академии наук в Турине, Королевской Академии наук в Риме; почетный член Королевского института Великобритании, императорских университетов в Москве, Казани, Харькове, Киеве, Одессе, Юрьеве и Томске, имп. Медико-хирургической академии, Московского технического училища, Петровской земледельческой академии и Института сельского хозяйства в Новой Александрии; Петербургского политехнического института; Томского и Петербургского технологических институтов; почетный член Американской Академии искусств и наук в Бостоне, Ирландской королевской Академии, Шведской Академии наук и Академии наук Болонского института; почетный член Русского физико-химического общества; Американского химического; имп. Русского технического; почетный член Общества естествоиспытателей в Казани, Киеве, Риге, Екатеринбурге, Кембридже, Франкфурте-на-Майне, Гетеборге, Брауншвейге, Политехнического в Москве, Московского и Полтавского сельскохозяйственных обществ; почетный член Общества охранения народного здравия, Общества русских врачей, Медицинских обществ: С-Петербургского, Виленского, Кавказского, Вятского, Иркутского, Архангельского, Симбирского и Екатеринославского и Фармацевтических обществ: Киевского, Великобританского и Филадельфийского; почетный член Общества физических наук в Бухаресте и почетный член Кембриджского и Американского философских обществ, Русского астрономического общества и проч. и проч.
На полированном граните навсегда остались слова, не нуждающиеся ни в каких пояснениях: ДМИТРИЙ ИВАНОВИЧ МЕНДЕЛЕЕВ.
Подготовила Валентина Шило